Еще до появления арт-терапии как особой формы психологической и психофизической помощи людям с разными заболеваниями, интерес к творчеству душевнобольных проявляли представителя разных профессиональных групп – психиатры, психоаналитики, представители мира искусства (художники, культурологи, искусствоведы), философы, антропологи. Подобный интерес сыграл важную роль в развитии первых форм арт-терапии в психиатрической среде, использовании творчества пациентов с целью диагностики и лечения.
Рассмотрим следующие традиции изучения и поддержки творчества людей с проблемами психического здоровья:
- патографический (нозографический или клинико-психиатрический) анализ творческой продукции душевнобольных психиатрами,
- психоаналитические исследования творчества известных художников и пациентов,
- изучение творчества душевнобольных (художниками, искусствоведами, философами, антропологами) как оригинального явления культуры и искусства,
- клинико-психологический анализ изобразительной продукции больных с целью разработки графических методов психодиагностики.
Первые примеры изучения творчества душевнобольных с эстетических и клинико-психиатрических позиций предпринимались еще в середине-второй половине XIX века. В этом отношении большое значение имели работы Ч. Ломброзо, А. Тардье и М. Симона. В 1855 г. парижский врач Амбруаз Тардье заинтересовался татуировками, а в 1872 г. опубликовал свою работу «Судебно-медицинское исследование помешательства», посвященное изучению рисунков душевнобольных в диагностических целях.
 Примерно в это же время (в 1864 г.) вышла книга «Гениальность и помешательство», написанная психиатром-криминалистом и коллекционером творчества душевнобольных Чезаре Ломброзо из г. Турина (Италия). Изучая жизнь и творчество выдающихся художников, он отметил связь между психической патологией и гениальностью и высказал предположение, что психические расстройства могут способствовать творчеству, придавая художественному языку автора оригинальность и выразительность и способствуя активизации воображения.
В 1876 г. французский врач Макс Симон, изучая рисунки больных, публикует две монографии на тему «психотического искусства». Обратив внимание на своеобразие изобразительного «языка» психически больных, Симон идентифицировал несколько стилей и связал их с разными видами психической патологии. Еще до создания графических методов диагностики этот автор вместе с Тардье положил начало патографическому анализу художественной продукции душевнобольных. Немаловажной представляется также мысль Симона о том, что спонтанная художественная экспрессия психиатрических пациентов может обеспечивать лечебный эффект.
Чезаре Ломброзо (1835-1909)
Несколько позже существенный вклад в развитие патографического подхода к изучению изобразительного творчества психически больных внес немецкий врач-психиатр и искусствовед Ганс Принцхорн. На основе своих исследований творчества пациентов из психиатрической клиники г. Хайдельберга (Германия) он написал получившую широкую известность книгу «Художество душевнобольных». За год до выхода в свет этой книги, в 1921 г. главный врач и директор психиатрической больницы Валдау в г. Берне (Швейцария) Вальтер Моргентхалер также опубликовал свою монографию «Душевнобольной как художник», посвященную творчеству Адольфа Вельфли. В 1908 г. этот врач превратил коллекцию Швейцарского психиатрического общества в небольшой музей, собрав в нем наиболее яркие образцы психопатологического искусства.
 
Ханс Принцхорн (1886-1933) и его коллекция в психиатрической клинике Гейдельбергского университета.
Параллельно с развитием интереса к творчеству душевнобольных со стороны психиатров в 1910-30 гг. в Европе также стала более частой апелляция к их творчеству со стороны представителей мира искусства. Апологеты авангардистских художественных течений того времени зачастую изучали и даже использовали определенные стилистические приемы, характерные для пациентов, в своем творчестве. Так, в 1910 г. художник-экспрессионист Макс Эрнст посещает курсы психиатрии, увлекается произведениями больных и решает опубликовать книгу об особенностях экспрессии больных. В это же время по инициативе В. Кандинского в Германии объединением художников «Голубой всадник» выставляются четыре произведения душевнобольных. В 1912 г. художник Пауль Клее утверждает необходимость признать ценность произведений душевнобольных, а также детей и примитивного искусства, используемого им в собственном творчестве.
В 1919 г. Андрэ Бретон предается опытам автоматического письма на выставке «новых тенденций» немецкого искусства в Кельне, где наряду с работами авангардистов и его собственными произведениями, были представлены работы душевнобольных, самоучек, детей, предметы примитивного искусства и найденные вещи.
В 1924 г. выходит первый «Манифест сюрреализма» (в Париже), принимающий под защиту «искусство сумасшедших», а в 1925 г. – третий манифест под названием «Сюрреалистическая революция», в котором актер Антонен Арто бичует психиатров, присвоивших право «измерять ум», отстаивает право художника на свободное творческое самовыражение на грани здоровья.
В 1930 г. Сальвадор Дали представляет свой «параноидально-критический метод», культивирующий образы измененных состояний сознания и состоящий в порождении на основе восприятия реальных объектов представлений о других объектах. Вскоре после этого в Музее Современного искусства в Нью-Йорке с успехом прошла выставка «Фантастическое искусство, Дада, Сюрреализм».
Попытки осмысления творчества выдающихся художников и пациентов предпринимались, начиная с 1910-х гг. также рядом представителей психоаналитического подхода. Исследованию природы изобразительного искусства и творчества известных художников посвятил ряд работ З. Фрейд. В наиболее концентрированном виде они представлены в двух его исследованиях: о Леонардо да Винчи (1910) и о работе «Моисей» Микеланджело (1914). В первой из них, основываясь на предположениях о детстве Леонардо и фактах его биографии, излагает систему своих представлений, используя при этом понятия нарциссизма и сублимации как основы творчества великого художника. Он, в частности, утверждает, что Леонардо оставлял многие свои работы незавершенными, идентифицируя себя со своим отцом, рано оставившим семью. Инфантильный протест против отца, якобы, проявлялся у Леонардо впоследствии в его характере пытливого исследователя, стремящегося бросить вызов привычным взглядам. По мнению Фрейда, Леонардо сублимировал свою сексуальную потребность в познавательные, художественные интересы. Фрейд также пытается анализировать работы Леонардо, стремясь прочесть в них проявления его невроза. Фрейда интересуют, прежде всего, глубинные психодинамические механизмы его творчества.
Психоанализ предложил новые концептуальные возможности для объяснения психологических механизмов изобразительного искусства и его связи с неврозом. По Фрейду, творчество является компромиссной формой удовлетворения сексуальной потребности, а потому рассматривалось им как вариант невроза и связывалось с возвращением к инфантильному состоянию. Хотя сам Фрейд не усматривал в изобразительном творчестве какой-либо терапевтической роли, его последователи и представители иных направлений психодинамического подхода, взяв за основу психоаналитические разработки, в последующем нашли пути объяснения позитивной роли творчества при психических расстройствах, внесли важный вклад в разработку теории и методологии первых форм психоаналитической арт-терапии.
В этом отношении показателен пример Карла-Густава Юнга. Он является одним из пионеров терапевтического использования творческой активности пациентов. Принципиальное значение имела формулировка Юнгом теоретических положений аналитической психологии, связанных с символообразованием и внутренними механизмами самогармонизации психики, проявляющимися в процессе творческой активности. Он рассматривал символический язык изобразительного искусства как наиболее подходящий для выражения личного и коллективного бессознательного, гораздо более точный и емкий, чем слова. По его мнению, творческая активность ведет к разрешению внутрипсихических конфликтов за счет уравновешивания функций сознания «трансцендентной» функцией бессознательного. Юнг также предложил оригинальную систему толкования символических образов и рабочие приемы, позволяющие усилить терапевтическую направленность творческой активности в аналитическом процессе.
Психоаналитическое изучение изобразительной продукции при психических расстройствах послужило стимулом для разработки и использования первых графических методов психодиагностики, постепенно формируя самостоятельное направление психологических исследований. Если представители психодинамического подхода и врачи-психиатры в своих исследованиях ориентировались на продукты спонтанной творческой активности пациентов, то психологи, создававшие и использовавшие графические тесты, стремились к стандартизации изобразительных процедур. Они шли по пути определенного упрощения набора изобразительных средств, делали диагностические задания легко воспроизводимыми, а их результаты – более сопоставимыми и доступными для количественной обработки. Можно также признать, что в психоаналитических и патографических исследованиях длительное время доминировал личностный подход, связанный с подчеркиванием уникальности творческой истории авторов, в то время, как в практике использования графических методов психодиагностики преобладал количественный, номотетический подход, связанный с обследованием более или менее значительных выборок больных и здоровых людей, применением статистических процедур обработки результатов.
Начиная с 1920-х гг. в практику клинических исследований стали вводиться такие графические методы, как тест рисования человека (Ф. Гуденаф), рисунок дерева (К. Кох), тест «Дом-дерево-человек» (Дж. Бук) и некоторые другие. Многие методы данной группы были уже в послевоенный период усовершенствованы и изучены на предмет их надежности и валидности.
Пришедшие в 1930-е годы к власти нацисты подвергли искусство психически больных, наряду с авангардизмом и первобытным искусством, осмеянию. Показательно, что в период с 1937 г. по 1941 г. в Германии действовала организованная национал-социалистами передвижная выставка «Дегенеративное искусство», включавшая произведения художников-модернистов и больных (из коллекции Г. Принсхорна). В период властвования нацистов психически больные подвергались истреблению, на них проводились чудовищные эксперименты.
В силу этого, важная тенденция в развитии европейской культуры первой половины ХХ века в некоторых странах, где до этого проявлялся повышенный интерес к исследованию искусства душевнобольных, была прервана. Многие видные представители психоанализа при этом эмигрировали в другие страны, что также не могло не повлиять негативным образом на развитие связанных с творческой активностью больных форм психотерапии в Европе. В то же время, через некоторое время, прежде всего, в англоязычных странах, начинают активно развиваться новые подходы, основанные на терапевтическом применении изобразительного творчества пациентов. Несмотря на различия в практике их использования и системе теоретического обоснования, эти подходы примерно с середины 1940-х гг. начинают именоваться арт-терапией.
Новый этап исследований и поддержки творчества душевнобольных в странах Европы и Америки начался после Второй Мировой Войны. При этом в США и Великобритании происходило постепенное становление арт-терапии и ее превращение не только в метод лечебно-реабилитационного воздействия, но и в профессию. В странах же континентальной Европы продолжали успешно развиваться клинико-психиатрические, а затем и междисциплинарные исследования изобразительного творчества душевнобольных. Их творчество также было успешно включено в контекст модернистского и постмодернистского искусства.
Важная роль в пропаганде искусства людей с «психиатрическим опытом», как и до Второй Мировой Войны, принадлежала в тот период представителям мира искусства. Психопатологическое творчество рассматривалось представителями художественного авангарда в качестве яркого образца спонтанного, искреннего искусства, не сдерживаемого никакими внешними условностями. Весьма показательно, например, что уже в послевоенный период европейские сюрреалисты обращались к этому искусству как источнику оригинальных художественных идей и все более активно включали работы душевнобольных в организуемые ими экспозиции (например, в экспозицию «Сюрреализм», прошедшую в 1947 г. в галерее «Maeght» в Париже). Ярким свидетельством того значения, которое представители художественного авангарда придавали психопатологической экспрессии, является также опубликованный в 1948 г. Анри Бретоном манифест «L’Art des fous, la clе des champs».
 В это время начинает свою деятельность по изучению образцов психопатологической экспрессии французский художник Жан Дебюффе (1901-1985). На него произвела большое впечатление книга Г. Принсхорна, и через некоторое время он начинает собирать изобразительную продукцию пациентов психиатрических больниц, а также организует «Compagnie de l’Art Brut», в которую вошли художники и врачи. Параллельно с этим Дебюффе пытается имитировать некоторые особенности художественной экспрессии больных в своем собственном творчестве, отождествляя себя с теми, кто находится вне общества, в оппозиции к его культурным ценностям.
Дебюффе удалось собрать собственную коллекцию работ психически больных, экспонируемую им в Европе и Америке и привлекшую к себе большой интерес представителей мира искусства. Его деятельность в определенной мере повлияла на взгляды многих художников того времени. Для обозначения художественной продукции людей без какого-либо художественного образования, творящих «по наитию» зачастую имеющих более или менее серьезные проблемы психического здоровья, Дебюффе начал использовать термин art Brut, что в переводе с французского обозначает «сырое, необработанное искусство».
Дебюффе одним из первых в послевоенный период «пробил брешь» в общественном сознании, обратив внимание представителей мира искусства и современников в целом на удивительный мир брутального искусства. С тех пор в мире интерес к подобному искусству неизменно растет, причем, не только со стороны клиницистов, но и представителей самых разных профессий и социальных групп. Творчество людей с проблемами психического здоровья раскрывает современникам все новые свои грани.
В 1972 г. английский арт-критик Роджер Кардинал в Лондоне публикует книгу «Искусство аутсайдеров». Этот термин предлагается им как синоним «ар брют». В 1975 г. в Женеве выходит в свет книга искусствоведа Мишеля Тевоза «Ар брют» (в 1995 г. она переиздана на русском языке).
В 1976 г. открывается Музей ар-брют в Лозанне (Швейцария), в котором выставлена коллекция, собранная Дебюффе. В 1979 г. в Лондоне организуется выставка «Аутсайдер», представленная Р. Кардиналом и В. Мусгрейвом. После этого выставка вышла на широкую публичную арену, а в 1981 г. В. Мусгрейв учредил в Лондоне собрание «Аутсайдер архив».
Аналогичные лондонской выставки произведений аутсайдеров, людей с проблемами психического здоровья в последующем все чаще с успехом проходят в разных странах мира. В 1986 г. выставка маргинального искусства проходит в Брюсселе. Вслед за нею учреждается организация «Искусство с краю». В 1986 г. основывается Музей наивного искусства в Зале Вен-Пьер в Париже, где в дальнейшем проводится множество масштабных выставок Ар-брют.
В 1989 г. в Лондоне начинает издаваться специализированный, посвященный творчеству аутсайдеров журнал «Raw vision» (редактор Джон Майзельс). В 1989 г. Жераром Сэндре в г. Бегле (Франция) создается «Музей свободного творчества». В 1991 г. в Чикаго открывается Центр интуитивного и аутсайдерского искусства. В 1994 г. музей наивного и аутсайдерского искусства Стадсхоф открывается в г. Зволле (Нидерланды), а в 1995 г. происходит открытие американского Музея визионерского искусства в г. Балтимор, шт. Мэриленд, которому присвоен статус национального музея и центра хранения и исследования искусства аутсайдеров.
Таким образом, исследование изобразительного творчества людей с проблемами психического здоровья как явления современной культуры и искусства успешно продолжается. На сегодняшний день их творчество занимает свое значимое место в искусстве постмодерна, представлено на арт-рынке, зачастую рассматривается как близкое по своей направленности и природе искусству наивистов, визионеров (творчество людей, обладающих паранормальными или интуитивными способностями).
Что касается психоаналитических исследований и использования творчества людей с проблемами психического здоровья в терапевтических целях, то в послевоенный период происходило дальнейшее успешное развитие аналитически-ориентированной теории и практики искусства. При этом центр психоаналитических исследований такого искусства из стран континентальной Европы перемещается в США и Великобританию.
Благодаря психоаналитической работе с психически больными в 1940-е гг. американка Маргарет Наумбург создает свой метод динамически-ориентированной арт-терапии. Результаты этой работы описаны ею в книге «Изучение свободной художественной экспрессии детей с нарушениями поведения в качестве средства диагностики и лечения» (1947). Она обращает внимание на различия между свободными рисунками детей и той формой изобразительной работы, которая использовалась в качестве средства занятости пациентов. Она отмечает, что свободная художественная экспрессия придает пациенту уверенность в своих силах. По мнению Наумбург, изобразительные техники также могут использоваться психиатром в качестве проективного инструмента диагностики. Когда пациент в результате занятий преодолевает неуверенность и начинает свободно выражать свои страхи, потребности и фантазии, он вступает в соприкосновение со своим бессознательным и «разговаривает» с ним на символическом «языке» образов.
 
Маргарет Наумбург (1890-1983)
Наумбург одной из первых использовала в своих публикациях слово «арт-терапия», в странах английского языка означающее лечение посредством изобразительного творчества. В 1950-е гг. она основала первые курсы по арт-терапии и в последующем стремилась к их превращению в полноценную программу последипломной подготовки арт-терапевтов.
 В Великобритании основателями и «крестными отцами» арт-терапевтического направления нередко признают Адриана Хилла, Герберта Рида, Эдварда Адамсона. Хилл, в частности, известен не только благодаря своей работе с больными в качестве арт-педагога в крупных госпиталях послевоенной Великобритании, но и благодаря незаурядным организаторским способностям и деятельности по популяризации художественной практики в учреждениях Национальной системы здравоохранения.
В 1940-е гг, следуя примеру Хилла, Адамсон стал сотрудничать с Обществом Красного Креста и работать в различных клиниках, читая больным лекции по изобразительному искусству. Затем он открыл художественную студию при психиатрической больнице и начал проводить там с пациентами практические занятия.
В истории развития аналитически-ориентированной арт-терапии в психиатрической среде важную роль сыграли супруги Ирена и Джилберт Чампернон. Они известны, прежде всего, как руководителиУитмид-центра – уникальной в то время частной психиатрической клиники. Особенно большое влияние на них оказал Юнг. В нескольких зданиях, где размещался центр, были созданы студии для занятий изобразительным искусством, музыкой, гончарным делом и т. д. Клиника представляла собой один из ранних примеров психотерапевтического сообщества.
И. Чампернон была убеждена в том, что к работе с психически больными должен привлекаться психотерапевт, использующий изобразительные приемы, исходя из обстоятельств. При этом он должен глубоко знать природу изобразительного искусства и сам им заниматься. И. Чампернон использовала недирективный подход, при котором аналитик воздерживается от интерпретаций и выступает в роли «фасилитатора», помогающего пациенту самому осмыслить бессознательные процессы, находящие отражение в его изобразительной продукции.
Начиная с конца 1950-х гг. в некоторых зарубежных странах начинается изучение влияния психоактивных препаратов и иных психиатрических вмешательств на особенности творческой продукции при различных психических заболеваниях. В этом отношении показательны работы Э. Гутмана и У. Маклея. Исследуя эффекты воздействия мескалина на психиатрических пациентов, они прибегли к анализу их рисунков. Кроме того, они провели специальное исследование, пытаясь изучить, какое влияние на творчество художников-профессионалов оказало их психическое заболевание. Обследуя контрольную группу и используя технику «каракулей» через газету «Evening Standard» они провели обследование более 9000 граждан. На основе анализа полученных рисунков они пришли к выводу об определенном лечебном эффекте этой техники.
Весьма интересным исследованием можно также считать работу У. Рейтмана. Изучая последствия лейкотомии (операции по рассечению «мозолистого тела» мозга больных шизофренией), он отметил определенные изменения в характере их изобразительной деятельности.
Заслуживает внимание также деятельность представителей французских школ клинико-психиатрического и структурно-психологического анализа изобразительной продукции душевнобольных (Ж. Винчон, Р. Вольма, Ж. Делей, К. Вьяр, Ж. Бобон). С именами Р. Вольма, Ж. Делея, К. Вьяра и Ж. Бобона, а также А. Базера и Л. Навратила связано создание в 1959 г. Международного общества по изучению психопатологии экспрессии (используется французская аббревиатура SIPE) – организации, занимающейся исследованием и терапевтическим применением творческой активности при психических расстройствах.
В отличие от психоаналитических исследований изобразительного творчества душевнобольных, с 1940-х гг. активно развивавшихся в англоязычных странах, французские школы клинико-психиатрического и структурно-психологического анализа никогда не теряли связи с клиницизмом. Они также стремились использовать достижения структурной лингвистики.
Работы Ж. Бобона, в частности, являются ярким примером структурно-психологического анализа психопатологической экспрессии. Бобон рассматривал ее в качестве особого языка и указывал на связь между вербальной и художественной коммуникацией в норме и при разных психических заболеваниях. Анализируя художественную продукцию душевнобольных на основе клинического подхода, Ж. Бобон использовал понятия графических неоморфизмов и параморфизмов, считая эти феномены аналогами характерных для шизофрении неологизмов и паралогизмов. В известной степени, идеи Ж. Бобона о коммуникативной природе художественного творчества душевнобольных перекликались с психоаналитическими представлениями о природе и функциях символической экспрессии.
Французские клиницисты также стояли у истоков создания секции по изучению психопатологической экспрессии (в настоящее время именуемой секцией искусства и психиатрии), созданной в рамках Всемирной психиатрической ассоциации в 1983 г. С момента своего создания секция занимается клинико-психиатрическими и междисциплинарными исследованиями творчества душевнобольных, организует выставки их работ, изучает диагностический, терапевтический, реабилитационный потенциал их творчества, а в последние годы также проводит мероприятия, направленные на преодоление стигматизации (клеймения) душевнобольных.
 Можно также признать, что в тех странах, где имелись сильные школы клинической психиатрии (в частности, во Франции, Германии, России), исследования творчества душевнобольных базировались главным образом на клиническом подходе, дополняемом структурно-психологическим анализом. В СССР, в силу действовавших идеологических ограничений, вряд ли можно было представить какой-либо иной путь развития исследований творчества душевнобольных, чем связанный с клинической психиатрией и клинической психологией. В 1970-80 гг. в СССР отмечался определенный всплеск исследований изобразительного творчества пациентов с клинико-психиатрических позиций. В эти годы в Швейцарии вышли три иллюстрированных тома коллективного труда отечественных психиатров под руководством Э. Бабаяна (на русском и английском языках) «Изобразительный язык больных шизофренией» (Бабаян Э. А. и соавт. 1982-1984), перекликающегося с работами представителей вышеназванных французских школ.
В этот период в СССР также успешно проходила разработка и адаптация ряда проективных графических методов (в частности, метода пиктограммы), наблюдалось некоторое оживление интереса к психоанализу, положения которого стали использоваться при обсуждении процесса и результатов творческой деятельности в состоянии здоровья и болезни. Несколько позже начинает успешно развиваться оригинальный отечественный метод клинической психотерапии – Терапия творческим самовыражением (ТТС) (Бурно М.Е., 1989).
В отличие от ряда зарубежных стран, становясь предметом клинико-психиатрических и клинико-психологических исследований и в определенном объеме применяясь в психиатрической среде с целью диагностики и лечения психических расстройств, в СССР их творчество никогда не позиционировалось как искусство. Интерес к подобному творчеству никогда не культивировался в общественном сознании. Дух подобного творчества не мог не представлять собой потенциальной угрозы для официального искусства «строителей коммунизма».
Лишь позже, уже на рубеже 1980-1990-х гг. в России появляются первые коллекционеры и пропагандисты искусства «иных», аутсайдеров, людей с «психиатрическим опытом». Вместе с ослаблением идеологических ограничений в обществе растет интерес к «запретным плодам» подобного, никем не санкционированного творчества.
В 1987 г. в Ярославле, на кафедре психиатрии Ярославского медицинского института В.В. Гавриловым создается учебный музей психопатологической экспрессии, постепенно трансформировавшийся в центр междисциплинарного исследования творчества людей с проблемами психического здоровья, крупнейшее в Российской Федерации и Восточной Европе собрание работ аутсайдеров.
Художник А.П. Лобанов
В 1996 г. в Москве создается Музей творчества аутсайдеров (директор В.В. Абакумов), развивающий сотрудничество с аналогичными зарубежными центрами аутсайдерского искусства и неоднократно, начиная с конца 1990-х гг., выставлявший там произведения отечественных авторов.
Таким образом, патографический, клинико-психиатрический анализ творческой продукции душевнобольных, исследования их творчества и его применение в рамках психоаналитической терапии, изучение и поддержка творчества душевнобольных как оригинального явления культуры и искусства художниками и искусствоведами, а также практика использования графических методов психодиагностики длительное время развивались параллельно, формируя пространство междисциплинарных исследований творчества при психических заболеваниях и в значительной мере обусловливая и поддерживая создание системы арт-терапевтических услуг в психиатрической среде.
Хотя становление и признание арт-терапии как самостоятельного направления лечебно-реабилитационной работы при разных психических расстройствах происходило преимущественно в 1960-90-е гг., за сравнительно небольшой исторический период она смогла интегрироваться в медицинские, в частности, психиатрические учреждения многих стран мира, внося свой вклад в лечение и реабилитацию людей с проблемами психического здоровья.
А.И. Копытин, д.м.н., психиатр-психотерапевт
http://mindlabyrinth.ru
|