"Всем привет! Мне бы очень хотелось вам описать ситуацию, в которой находится борисовский психоневрологический дом - интернат в деревне Тарасики (365 человек). В связи с кризисом и не устоявшейся организационной структурой, это место осталось практически без материальной и моральной поддержки. По выходным и после 17:00 по будням интернат закрыт для нежелательных посетителей (в том числе и волонтеров)!!! Ситуация очень плачевная: люди остались без гуманитарной помощи (без зубных паст, щеток, мыла, шампуня, трусов, носков, лекарств и т.д.), а единственным их большим желанием является просто покушать! Участились случаи суицида и побегов! Недавно мне звонил один из проживающих Виталий и попросил привезти хлеба с колбасой.
...В блоке, где находятся тяжелые пациенты, была открыта входная дверь, как будто призывала нас зайти. Внутри сквозняк, тусклый свет. Из персонала не было ни санитаров, ни медсестер. Первое поразило то, что по коридору шастала уличная собака, и, видимо, гуляла там часто. «Не думаю, ребята, что ваши фокусы им чем-то помогут!» - усмехнулся молодой парень, щедро распахнув перед нами дверь. Мы вошли. В палате сыро и холодно, отопления нет, окна открыты, голые стены. Здесь три пациента - инвалида, наголо остриженных, пытающихся согреться под тонкими одеялами. Бледные, худые и измученные лица. В глазах нет надежды и веры во что-то хорошее и светлое. Три кастрюли, так называемый горшок. Один из них стоял на кровати,на которой лежала пожилая женщина:
-Сестра меня сюда отправила. Давно уже. Никто не приезжает. Да и люди приезжие редко бывают. Как чувствую себя? Я уже давно хочу быть там, деточка, чтобы Бог забрал меня поскорее отсюда. Уже скоро… С утра приносят горшок,вечером меняют. В туалет сами... Никто не помогает. Книги и газеты редко приносят. Кормят чем? Не еда это, нет. И так каждый день. Что тут еще говорить? Принесите мне в следующий раз что-нибудь почитать, пожалуйста. Дай вам Бог здоровья, деточки, спасибо, что пришли. Спасибо!
Выходим в коридор и молчим, говорить не о чем. Мне холодно, хоть я и в зимней куртке и шапке. Иду в соседнюю палату, ребята через одну, чтобы успеть обойти всех.
Возле окна ко мне спиной сидит старушка, опёршись одной рукой на холодную батарею. Смотрит в окно, а за ним забор и большая водосточная труба. Бабушка удивленно на меня посмотрела. Я сел возле нее на корточки:
-Меня Ольгой звать. Отчества я не знаю. Нет у меня никого. Всю жизнь по интернатам прожила. Вот теперь здесь доживаю, внучек. Каждый день вот так и сижу, в окошко смотрю.Заняться здесь нечем, книг-газет редко приносят.
- А давайте я вас в актовый зал отведу? Там концерт,посидите, развеетесь, отдохнете.
- Нет, внучек. Ты видишь, какие тут люди живут? Я не хочу быть такими же, как они. Не хочу с ума сойти. Лучше здесь сидеть, чем там. Шум этот, рев бесконечный, у кого злость, у кого ярость. Людей здесь мало здоровых. Мне тут спокойно. Тихо здесь. Спасибо, внучек, я тут посижу.
- Скажите, что я могу для вас сделать? Может,что-нибудь почитать в следующий раз привезти, или что-нибудь из еды?
- …Сынок, не мог бы ты привезти мне кусочек сала? Я давно не видела сала…
Старушка заплакала и отвернулась, одной рукой закрывала глаза, а другой гладила меня по руке…
Изолятор, по – другому «холодная», как еще называют это место пациенты. Меня и "заключенных" разделяет клетка…В комнате по четыре кровати. Закуток, или стеночка, за которую ходят в туалет, «параша»,одним словом. Очень холодно и сыро, мне даже показалось, что на улице теплее. Не знаю, как можно жить в таких условиях. У одного заключенного сушился хлеб,будут сухари. В этом месте находятся те, кто пытался совершить побег, пробовал покончить с собой, либо напился. Срок – от 2 недель в «морозильнике» + множество уколов. Темы для разговоров все те же: нехватка еды и теплой одежды,ужасный холод. Не за горами зима.
Что характерно, у всех людей интерната после 2-3 лет пребывания гниют и выпадают зубы, так как нет фильтрации воды, она ржавая…Пенсия выплачивается едой: чай, вафли, шоколад и т.д. Мол, деньгами нельзя,напьются! Простите, а как же контроль и социальная работа с пациентами? Этого там нет. Будет ли? Не знаю.
«Проживающие», как их там еще называют, просили в следующий раз передать батарейки для плеера, носки, ручки и карандаши, конверты для писем, чай, бумагу, пену для бритья, газеты и книги, одежду. Ничего сверхъестественного, но попадет ли это в руки людям? Хочется верить, что да…
В завершении хочу сказать, что когда мы переходили из одного помещения в другое, из палаты в палату, то везде нам «сопутствовал» очень неприятный запах. В этом месте так пахнет старость и бессилие.
Берегите друг друга!"
|
